Детство
7 июля 1887 года в Витебске, в простой еврейской семье родился Мойша Сегал.
Его отец Захар был грузчиком у торговца селедкой, мать Фейга-Ита держала маленькую лавку, дед служил учителем и кантором в синагоге.
В детстве Мойша посещал начальную еврейскую религиозную школу, затем — гимназию, несмотря на то, что в царской России детям евреев запрещалось обучаться в светских школах.
В возрасте девятнадцати лет, несмотря на категорические протесты отца, но благодаря влиянию матери, Мойша поступил на обучение в частную «Школу живописи и рисунка художника Пэна».
Он проучился в этой школе всего два месяца, но это было началом. Смелым началом. Пэн был настолько поражен его дерзкой работой с цветом, что позволил посещать свою школу бесплатно.
Мойша был старшим из девяти детей и все домашние, а также соседи и торговцы да и простые мужики были тогда его моделями.
Деревянные дома, луковки церквушек, бакалейная лавка матери, еврейские заповеди, обычаи и праздники — эта простая и трудная, но такая «основательная» жизнь навсегда влилась в сердце мальчика и образы родного любимого Витебска будут постоянно повторяться в творчестве художника.
М.Шагал «Дом в деревне»
Санкт-Петербург
Марк Шагал, 1909 год В 1907 году, с 27 рублями в кармане, Мойша Сегал отправился в российскую столицу.
Поскольку российская дискриминационная политика в отношении евреев в Санкт-Петербурге была гораздо жестче, молодой человек часто был вынужден прибегать к помощи со стороны влиятельных евреев.
М.Шагал «Молящийся еврей»
Кроме того, он был очень ограничен в средствах и жил бедно, порой на грани нищеты.
Но все эти тяготы, конечно, имели мало значения для молодого художника, попавшего в водоворот художественной жизни столицы на стыке двух революций. Общественные революционные настроения всегда воплощаются и в культурной жизни — выходят авангардистские журналы, служившие тогда своеобразными объединяющими центрами для новых идей, организуются новаторские выставки, открываются двери для знакомства с современным западным искусством: французским фовизмом, немецким экспрессионизмом, итальянским футуризмом и многими другими течениями.
М.Шагал «Одиночество»
Все это оказывает огромное впечатление на становление молодого художника.
Но, познавая и впитывая все новое, Мойша держится в стороне от разнообразных объединений и групп, начиная формировать свой собственный неповторимый стиль.
В его ранних работах уже очевиден поиск собственного изобразительного языка. Уже начинает появляться сказочность и метафоричность образов в жизненно-бытовых сюжетах: «Рождение», «Смерть», «Святое семейство»
М.Шагал «Святое семейство»
Белла Розенфельд
За несколько лет жизни в Санкт-Петербурге он учился в частной школе Зайденберга, работал в редакции еврейского журнала «Восход», два года учился у Льва Бакста в школе Званцевой.
По воспоминаниям Шагала, именно Бакст дал ему «прочувствовать дыхание Европы» и побудил ехать на учебу в Париж. Также Мойша посещал класс художника-новатора Мстислава Добужинского. Весной 1910 года состоялась первая выставка в редакции авангардистского журнала «Аполлон».
Летом 1909 года в Витебске художник познакомился с Беллой Розенфельд, дочерью витебского ювелира.
«… Она молчит, я тоже. Она смотрит — о, ее глаза! — я тоже. Как будто мы давным-давно знакомы и она знает обо мне все: мое детство, мою теперешнюю жизнь и что со мной будет; как-будто всегда наблюдала за мной, была где-то рядом, хотя я видел ее в первый раз. И я понял: это моя жена. На бледном лице сияют глаза. Большие, выпуклые, черные! Это мои глаза, моя душа…». Марк Шагал, «Моя жизнь».
Они поженятся 25 июля 1915 года и Белла навсегда останется его первой возлюбленной, женой и музой.
Париж
В августе 1910 года Максим Винавер, депутат Государственной Думы 1905 года и меценат, предлагает художнику стипендию, дающую возможность отправится на учебу в Париж. По прибытии Мойша Сегал берет себе творческий псевдоним. Теперь он — Марк Шагал, на французский манер.
Первый год он снимает студию у художника Эренбурга на Монпарнасе.
Шагал посещает различные классы в свободных художественных академиях, пишет ночами, а днем пропадает на выставках, в салонах и галереях, впитывая искусство великих мастеров: Делакруа, Курбе, Сезанна, Гогена, Ван Гога и многих других. Прекрасно чувствуя цвет, он быстро осваивает и использует приемы фовизма.
«Теперь ваши краски поют», — говорит его петербургский наставник Бакст.
«Улей»
В 1911-м Шагал переезжает в «Улей», здание, выкупленное Альфредом Буше после распродажи Всемирной Выставки 1889 года и ставшее своеобразным сквотом-артцентром и приютом для множества бедных иностранных художников.
Здесь Шагал познакомился со многими представителями парижской богемы — поэтами, художниками; здесь он осваивает приемы новых веяний — кубизма, футуризма, орфизма, как всегда, перекраивая их на свой лад; здесь делает первые действительные успехи: «Скрипач», «Посвящение моей невесте», «Голгофа», «Вид Парижа из окна».
Несмотря на полное, с головой погружение в парижскую художественную среду, он не забыл и родного Витебска. «Понюшка табаку», «Продавец скота», «Я и деревня» пронизаны ностальгией и любовью.
Весной 1914-го года Шагал везет свои работы, несколько десятков холстов и около ста пятидесяти акварелей на выставки в Берлин.
Несколько личных и совместных с другими художниками выставок проходят с большим успехом у публики. Затем он уезжает на побывку в Витебск, чтобы встретиться с родными и повидать Беллу.
Но начинается Первая Мировая война и возвращение в Европу откладывается на неопределенный срок.
Россия
Брат Беллы Яков Розенфельд содействует освобождению Шагала от призыва на фронт и помогает с работой: художник получает место в Военно-Промышленном Комитете в Петрограде.
Творчество Шагала в эти бурные годы очень многогранно: навещая родной Витебск, он погружается в ностальгию и с новой энергией и новым опытом берется за бытовые повседневные мотивы («Окно в деревне»); но идет война, он видит раненых, видит людские горести и лишения и тоже изливает свои чувства на холст («Война»).
Еще он видит как в военные годы обострились гонения на евреев и рождаются ряд очень религиозных работ («Красный еврей», «Праздник кущей»).
Лирические холсты «День рождения», «Розовые любовники», «Прогулка», «Белла в белом воротничке»созданные в эти годы, переполнены любовью к Белле.
Также в это время Шагал начинает писать автобиографическую книгу «Моя жизнь».
Витебск.
Преподаватели Свободной Академии 9 августа 1918 года В Петрограде, на заседании, посвященном учреждению Министерства Искусств, Марку Шагалу предлагают пост заведующего изобразительным искусством, но он отказывается. Однако, при содействии Луначарского, соглашается на другое предложение: уполномоченный по делам искусств в Витебской губернии.
К годовщине Октябрьской революции, как оказалось, отличный организатор, Шагал с огромным энтузиазмом разукрасил Витебск, «выводя искусство в массы».
Также в это время публикуется его статья «Революция в искусстве». В полную силу под его руководством в Витебске работает Свободная академия, ставшая крупным творческим центром. В ней преподают многие известные художники, местные и приезжие. Но, однажды, вернувшись из Москвы Шагал обнаруживает, что Свободная Академия превращена в Академию Супрематизма. Это было первым итогом усиливавшегося недовольства со стороны новой власти.
В 1920-м Марк с Беллой и дочерью Идой, которая родилась у них в 1916 году, переезжает в Москву, где принимает активное участие в театральной жизни столицы — готовит эскизы декораций для спектаклей.
Убежденный противник супрематического искусства, Шагал, в то же время, находясь в центре новых культурных веяний, значительно пересматривает собственную манеру письма, во многом сближаясь с новым, «революционным» стилем.
Однако, партийная критика, которой также способствуют откровенность и бескомпромиссность художника, возрастает, хотя и не принимает пока открытых форм, все-таки Шагал — художник с мировым именем и с этим приходится считаться.
В колонии для беспризорных
1 января 1921 года проходит премьера спектакля «Миниатюры» по мотивам пьес недавно скончавшегося известного еврейского писателя Шолом-Алейхема.
Шагалу по этому случаю поручают оформление небольшого зала, в котором планируется представить постановку.
Он выполняет роспись стен, потолка, занавеса девятью монументальными картинами, являющимися, по замыслу художника, призывом к культурному возрождению еврейского театра. «…Наконец-то я смогу развернуться и выразить то, что считаю необходимым для возрождения национального театра».
Но его шаг остался непонятым, нападки и критика со стороны «подлинно революционных» художников и партии нарастали и уже через год Народный Комитет Просвещения направляет Шагала преподавать рисование в колонию для беспризорных.
Непонимание и неприятие режимом вынуждают художника покинуть страну.
Франция
После отъезда Шагал, Белла и Ида в течение года живут в Берлине, ставшем пристанищем для эмигрантов из России и других стран.
Сначала художник пытается получить деньги, причитающиеся ему за выставку 1914 года, но безуспешно — инфляция сделала свое дело. Все, что ему удается вернуть — это три картины и десяток акварелей.
Весной 1923 года Пауль Кассирер, берлинский издатель и галерист, предлагает художнику издать книгу «Моя жизнь» с авторскими иллюстрациями.
Шагал принимает предложение и с головой погружается в освоение искусства гравюры. А в конце лета этого же года приходит письмо от его старого парижского друга: «Возвращайся, ты известен. Воллар ждет тебя.»
Вернувшись в Париж, Шагал обнаруживает еще одну потерю: большинство картин, благодаря которым он теперь известен, оставленные в «Улье» восемь лет назад, утеряны.
Он собирается с силами и тщательно, восстанавливая по памяти, рисункам и репродукциям, пишет заново часть работ первого парижского периода: «День рождения», «Я и деревня», «Над Витебском» и другие.
Амбруаз Воллар, страстный книголюб, коллекционер, издатель, после войны задумывает выпуск серии книг, иллюстрированных знаменитыми современными художниками и предлагает Шагалу сотрудничество. Шагал выбирает «Мертвые души» Гоголя и прекрасно справляется с заданием. Метафорично-фантастическая графика мастера как нельзя лучше отражает острую гоголевскую сатиру.
В Париже Шагал вновь сходится со старыми друзьями и заводит новых.
Будучи очень общительным и веселым человеком, он легко находит общий язык со всеми, однако это не мешает ему по обыкновению оставаться в стороне от разнообразных течений и объединений. На предложение сюрреалистов присоединиться к ним, он отвечает отказом: «намеренно фантастическая живопись мне чужда».
Уставы, манифесты и лозунги он обходит стороной, предпочитая чистую свободу творчества.
Известность принесла ему и свободу материальную — теперь он путешествует с семьей по Франции и странам Европы, обретая чувство умиротворенности и покоя после всего пережитого.
Новые картины радостны, светлы и легки: «Деревенская жизнь», «Двойной портрет», «Ида у окна».
Надо сказать, что в этот период он создает не так много картин, поскольку большую часть времени и сил отдает иллюстрированию «Мертвых душ», «Басен» Лафонтена и Библии.
В 1931 году художник с семьей посещает Палестину, открывая для себя землю предков и ощутив вблизи центр своей веры. Эти несколько месяцев, проведенных на Святой Земле, по словам художника, произвели на него самое сильное впечатление за всю жизнь.
Вернувшись в Париж, он приступает к новому проекту, иллюстрированию Библии, в котором, уже состоявшийся как художник и как человек, он обдумывает и осознает на офортах библейские символы и сюжеты.
Выставка Дегенеративное Искусство
За окном — конец 30-х.
Из Германии уже отчетливо доносятся речи Гитлера и грохот нацистских сапог. Принимаются новые антисемитские законы, в Мюнхене проходит выставка «Дегенеративное искусство», на которой представлены и работы Шагала.
Европа снова погружается во мрак войны. Благодаря помощи Чрезвычайного Комитета по спасению и американского консула в Марселе, Шагал с семьей и картинами отплывает на пароходе в США.
США
В Америке, принявшей множество эмигрантов из Европы, резко возрастает интерес к европейской культуре.
В Нью-Йорке, ставшим своеобразным портом для беженцев, организуются выставки, объединенные общей темой «искусство в изгнании».
Пьер Матисс, сын знаменитого художника, предоставляет Шагалу свою галерею для работы и выставок.
Шагал работает в это время в основном над незавершенными картинами, привезенными из Старого Света.
Шагал с танцовщиками балета
Весной 1942 года Леонид Мясин, хореограф и бывший танцор «Русского балета», приглашает Шагала к участию в оформлении балета «Алеко».
Художник выполнил задние декорации и четыре огромных красочных фона, воссоздающих сказочную атмосферу пушкинской поэмы.
Шагалу также заказывают оформление спектакля «Жар-птица» Джорджа Баланчина, однако его декорации не понравились Игорю Стравинскому и предпочтение было отдано Пикассо. Но костюмы по эскизам Шагала, изготовлением которых занималась Ида, были приняты.
В августе 1944 года семья Шагалов с радостью узнает об освобождении Парижа.
Война близится к концу и им не терпится поскорее вернуться во Францию. Но буквально через несколько дней, 2 сентября Белла умирает от сепсиса в местной больнице.
«Все покрылось тьмой».
Художник совершенно оглушен настигшим горем и только спустя девять месяцев он берет в руки кисти, чтобы написать две картины в память о любимой: «Свадебные огни» и «Рядом с ней».
Он переезжает в маленький домик в городке Хай-Фоллз, где через некоторое время приступает к работе над иллюстрациями для «Тысячи и одной ночи».
В результате получаются тринадцать чудесных сверкающих гравюр, своим красочным богатством прекрасно гармонирующих с арабскими сказками.
Франция
В 1945 году дочь Ида, пригласила в помощь отцу переводчицу с французского и одновременно дочь бывшего британского консула Вирджинию Макнилл-Хаггард. Она должна была ему помогать в работе над Библией на французском языке.
Вирждиния была почти вдвое младше художника, но внешне она чем-то напоминала Беллу. Шагал же не выносил одиночества. И между ними вспыхнул роман.
В 1946 году у них родился сын Дэвид (Давид) Макнилл.
Вирджиния прожила с Шагалом около 7 лет, переехала с ним в Париж, однако потом покинула художника вместе с сыном.
Благодаря успеху в Соединенных Штатах, в том числе и финансовому, в 1948 году Шагалу наконец-то удается окончательно переехать в такую уже родную и дорогую сердцу Францию.
К сожалению, друг и постоянный заказчик художника Воллар умирает в начале войны. Однако парижский издатель Терьяд выкупает наследие Воллара и издает наконец-то многолетние труды Шагала в сфере оформления книг.
Благодаря этому в 1948 году выходят «Мертвые души» Гоголя, в 1952 — «Басни» Лафонтена, а в 1956 Библия на французском языке.
Библейская тема постоянно будет сопровождать творчество художника и Шагал будет возвращаться к ней в течение позднего периода своей жизни.
Помимо 105 офортов (1935-1939 и 1952-1956 годов) к изданию французской Библии он создаст еще множество картин, гравюр, рисунков, керамических изображений, витражей, шпалер на библейские темы.
Все это составит «Библейское послание» художника миру, специально для которого в 1973 году в Ницце Шагалом будет открыт своеобразный музей, а правительство Франции признает этот «храм» официальным национальным музеем.
С Валентиной Бродской
В 1952 году художник знакомится с Валентиной Бродской, которая становится просто «Вавой» и официальной женой художника.
Их брак оказывается счастливым, хотя Белла все равно остается музой художника.
В 1950-х годах Шагал с семьей много путешествует, в том числе по Средиземноморью — Греции и Италии.
Он восхищается средиземноморской культурой: фресками, работами иконописцев, все это вдохновляет художника на создание цветных литографий к произведению древнегреческого писателя Лонга «Дафинс и Хлоя» (1960-1962 года), а также на увлечение монументальными техниками фресок и витражей.
С 1960-х годов Шагал в основном переходит на монументальные виды искусства — мозаики, витражи, шпалеры, а также увлекается скульптурой и керамикой. В начале 1960-х по заказу правительства Израиля Шагал создает мозаики и шпалеры для здания парламента в Иерусалиме.
После этого успеха он становится своеобразным «Андреем Рублевым» своего времени и получает множество заказов на оформление католических, лютеранских храмов и синагог по всей Европе, Америке и Израилю.
В 1964 году Шагал расписывает плафон парижской Гранд Опера по заказу самого президента Франции Шарля де Голля, в 1966 году создает для Метрополитен Опера в Нью Йорке два панно, а в Чикаго украшает здание Национального банка мозаикой «Четыре времени года» (1972).
В 1966 году Шагал переезжает в построенный специально для него дом, служивший одновременно и мастерской, расположенный в провинции Ниццы — в Сен-Поль-де-Вансе.
В 1973 году по приглашению Министерства культуры Советского Союза Шагал посещает Ленинград и Москву.
Ему организовывают выставку в Третьяковской галерее. Художник дарит СССР несколько своих работ. В 1977 году Марк Шагал был удостоен высшей награды Франции — Большого креста почетного легиона, а в 1977-1978 году была устроена выставка работ художника в Лувре, приуроченная к 90-летию художника. Вопреки всем правилам, в Лувре были выставлены работы еще здравствующего автора!
До последних дней Шагал продолжал писать картины, делать мозаики, витражи, скульптуры, керамику, работать над декорации к постановкам в театрах.
28 марта 1985 года на 98-ом году жизни Марк Шагал скончался в лифте, поднимаясь после целого дня работы в мастерской.
Он умер «в полете», как когда-то предсказала ему цыганка, и как изображал он себя летящим на своих картинах.